События последних нескольких дней, когда украинцы сбили 14 российских самолетов за две недели (практически по одному в день), заставили меня провести небольшой анализ воздушной войны на Украине. Я постараюсь сделать его понятным для всех, с минимальным количеством технических деталей и максимально возможным количеством объяснений. Конечно, у меня нет возможности осветить все аспекты такого рода войны в полном объеме, но только те, которые я считаю важными для понимания читателями, насколько это возможно.

Военная доктрина как НАТО, так и СССР/России предусматривает овладение господством в воздухе в качестве фундаментальной предпосылки для победы в войне. Отсюда и огромные инвестиции в последние десятилетия в высокоэффективные самолеты, вплоть до 5-го поколения, и во все более мощные системы ПВО со все большим радиусом действия, многослойную, многоуровневую противовоздушную оборону.

Превосходство в воздухе в конфликтах после холодной войны

Достаточно привести несколько примеров важности господства в воздухе в современных конфликтах.

В войне в Персидском заливе (1991) на первом этапе низколетящие американские вертолеты уничтожили иракские радары и системы ПВО, создав коридор для атак ВВС на военные объекты внутри страны, начиная с остатков зенитных систем и продолжая военными объектами в ходе месячной воздушной кампании перед началом наземного наступления 24 февраля 1991 года, которое продолжалось около 100 часов (четыре дня), прежде чем иракская армия капитулировала. Иракские ВВС (около 100 самолетов советского производства) избежали непропорциональных боев и были либо уничтожены на земле, либо бежали в Иран. После месячной воздушной кампании, в ходе которой были уничтожены все иракские военные объекты, а господство в воздухе было безусловно на стороне союзников, наземная кампания оказалась крайне короткой. Практически контролируя небо, союзники не столкнулись с серьезным и продолжительным сопротивлением.

Во время интервенции НАТО против Сербии в 1999 году, которая длилась три месяца и была исключительно воздушной, господство НАТО в воздухе было неоспоримым: лишь немногие сербские самолеты предприняли хоть какую-то попытку, а два были сбиты в воздушном бою. Однако, несмотря на полное превосходство в воздухе, 27 марта 1999 года, сербским ПВО удалось сбить F-117A (самолет, невидимый для радаров, позже замененный гораздо более мощным B-2 Spirit) ракетой советского производства С-125 «Нева/Печора». В результате НАТО продолжила бомбардировки с большей высоты, выше 3000 метров, и точность ударов пострадала. Из этого мы видим, как противник со списанной военной авиацией может нанести потери державе с полным господством в воздухе с помощью одних только систем ПВО, как мы увидим в случае Грузии против России. В Ираке (2003) и Афганистане (2001), господство США в воздухе было полным и неоспоримым, а последующие неудачи в ходе оккупации были вызваны партизанской войной.

С другой стороны, стоит начать с СССР в Афганистане (1979-1988 гг.), где он имел полное военно-воздушное превосходство. Но это преимущество в воздухе стало оспариваться на нижнем уровне, когда моджахеды получили ракеты FIM-92 Stinger и начали сбивать российские вертолеты. Они также сбили несколько самолетов, но только на взлете или на малой высоте.

В грузинских конфликтах за Южную Осетию (1992) и Абхазию (1993) русские потеряли как минимум один самолет против противника, не обладающего воздушной мощью, но еще больше — в 2008 году, также в Грузии, они потеряли четыре самолета за пять дней войны, также против того же противника, не имеющего воздушной силы. Это перечисление показывает не только важность систем противовоздушной обороны, но и то, что у русских есть давняя проблема с авиацией, и что эта проблема, если ее не решать, имеет тенденцию усугубляться.

Начало войны

Несомненно, одной из главных целей вторжения России 24 февраля 2022 года было завоевание господства в воздухе, и не только по доктрине, но и по очевидной практической причине: завоевание господства в воздухе облегчило бы беспрепятственное продвижение российских войск на украинскую территорию и с самого начала сдерживало бы любые попытки сопротивления, как это произошло в Ираке в 1991 году. Полное господство в небе российской авиации стало бы определяющим фактором в раскладе развития конфликта на этом этапе. А овладев им, русские могли быть почти уверены, что следующей фазы не будет, а будет только капитуляция украинских вооруженных сил. Несомненно, планы русских основывались на предвзятой идее (очень вредной в военном планировании), что их ожидает на Украине с цветами, что часть украинской армии присоединится к ним или останется нейтральной, а остальная часть в короткие сроки уступит российской военной мощи, и что полное господство в воздухе станет неоспоримым доказательством этой мощи.

Поэтому первыми целями российской атаки 24 февраля 2022 года стали авиабазы, радары и системы ПВО. Но украинцы, предвидя эту атаку, замаскировали и переместили свои самолеты и системы ПВО, поэтому первоначальная российская ракетная и воздушная атака в основном провалилась. ПВО и ВВС пережили шок и нанесли ответный удар, нанеся россиянам неожиданные потери, что изменило первоначальную парадигму и перевело ситуацию в воздухе в неожиданную для агрессора фазу. Украинские ВВС поднялись в воздух и вели бои, в одном из которых 28 февраля 2022 года при исполнении служебных обязанностей погиб украинский летчик румынского происхождения Стефан Чобану.

Потери российской авиации от украинских истребителей и зенитных средств, даже на этой ранней стадии войны, заставили ее по-другому подойти к ситуации, избегая появления в воздушном пространстве Украины дорогостоящих истребителей. Я говорю о расширенных районах, где украинцы сражались и защищались, таких как направления атак на Киев, Чернигов, Суммы, Харьков. И это имело серьезные последствия в развитии конфликта, без полного господства в воздухе русские начали нести большие потери в наземных войсках, оставшихся без воздушного прикрытия. Там же, под нижним потолком, турецкие беспилотники Bayraktar TB-2 обрушивали хаос на русские бронетанковые колонны.

Но битва за Киев была проиграна русскими на аэродроме Гостомель, вблизи столицы, когда они не смогли в первый день войны занять его и обеспечить воздушный мост для доставки дополнительных войск, чтобы быстро занять Киев. Из российских вертолетов, высадивших спецназ в аэропорту, как минимум два были сбиты в воздухе средствами ПВО. Сейчас мы можем делать только предположения, но спорно, обеспечил ли бы российский успех под Гостомелем быстрое падение Киева, если вспомнить героическое сопротивление Мариуполя на протяжении 82 дней, в течение которых он был полностью окружен и изолирован российскими войсками. Киев, гораздо более крупный и атакованный без окружения, мог бы долго и хорошо держаться в уличных боях, что мы видели на примере Северодонецка, Бахмута и недавней Авдеевки. Единственной возможностью, при которой Киев мог бы пасть быстро (но это не точно), было бы раннее устранение Зеленского, и это попытка действительно была. Если провести параллель, то советское вторжение в Афганистан началось с физического устранения (убийства) афганского лидера Хафизуллы Амина спецназовцем 27 декабря 1979 года.

Напомним, что на момент российского вторжения 24 февраля 2022 года украинская армия располагала 120 истребителями, из которых только 40 были полностью боеготовы, и 33 ракеты малой и средней дальности, из которых только 18 были полностью оснащены и боеготовы, по словам генерала Валерия Залужного, бывшего главнокомандующего украинской армией. Тем не менее они нанесли достаточно потерь российским ВВС на первом этапе войны, чтобы заставить их отказаться от агрессивных атак истребителей и оставить вопрос о превосходстве в воздухе в тени.

То есть ничейная земля в том смысле, что ни одна из сторон не имеет полного или абсолютного превосходства в воздухе, что превосходство в воздухе оспаривается в определенных регионах, в основном вдоль линии фронта (в основном это полоса в несколько десятков километров по обе стороны от фронта).

Продолжение войны

Поскольку российским вооруженным силам не удалось добиться превосходства в воздухе, русские пытались компенсировать стратегические бомбардировки пусками крылатых ракет. Мы не видим массированных атак вглубь украинской территории со стаями бомбардировщиков, сопровождаемых истребителями для защиты, как это было, например, во время войны в Персидском заливе, именно из-за отсутствия полного превосходства в воздухе. В отсутствие такового риск потерять множество ценных самолетов (стоимостью в миллионы долларов каждый) слишком велик по сравнению с выгодой от такой воздушной бомбардировки. Поэтому русские изменили стратегию и перешли на крылатые ракеты, а чуть позже — на беспилотники-камикадзе, особенно на иранские Shahed-3, которые режим аятолл (также подвергающийся санкциям и международному осуждению со стороны западного сообщества) поспешил предоставить путинскому режиму-партнеру в большом количестве, но, по некоторым данным, по довольно высокой цене. Иранцы, похоже, не только помогают своим российским товарищам, но и используют их по максимуму, зная, что у последних мало других источников для приобретения такого рода вооружений.

Таким образом, хаотичные столкновения февраля-марта 2023 года, после того как ситуация на земле стабилизировалась, уступили место новому типу воздушной войны, основанному в большей степени на дистанционных столкновениях вне зоны действия зенитных систем. И эти столкновения были на стороне России, которая сохранила инициативу на поле боя (до сентября 2022 года, когда начались херсонские и харьковские контрнаступления), даже если ей пришлось отказаться от северных наступлений (на Киев, Чернигов, Суммы и Харьков), продолжая дистанционные бомбардировки крылатыми ракетами «Искандер» (даже гиперзвуковыми «Кинжал»), плюс беспилотники «Шахед-3», к которым впоследствии добавятся глиссадные бомбы.

Но и удары крылатыми ракетами «Искандер» были ограничены, их количество даже на начальном этапе войны было гораздо меньше, чем, например, у союзников по коалиции в начале войны в Персидском заливе. Это говорит о том, что российский запас таких ракет ограничен, поэтому его пытались дополнить иранскими беспилотниками Shahed-3. Главная проблема беспилотников-камикадзе Shahed-3 заключается в том, что они имеют гораздо меньшую боевую мощность, чем крылатые ракеты (около двадцатой части). Возвращаясь к «Кинжал», российской гиперзвуковой ракете, которую, по словам Путина, невозможно перехватить, отметим, что на данный момент по Украине было запущено менее 20 таких ракет. 4 мая 2023 года украинцы утверждают, что сбили ракету Х-47М2 «Кинжал» над Киевом с помощью системы MIM-104 Patriot. Русские оспаривают это, хотя в СМИ были показаны фрагменты, но важно то, что у русских очень мало таких ракет на вооружении, или они не рискуют запускать их, чтобы избежать перехвата, и таким образом миф об их неуязвимости может быть разрушен.

Другой вопрос — эффективность этих видов бомбардировок. Мы видим, как русские наносят удары по жилым кварталам, многоквартирным домам, жилым районам — по всем гражданским целям и слишком мало по военным, тогда как имело бы смысл атаковать в основном военные цели, под которыми я подразумеваю цели, пораженные гораздо глубже. Потому что на линии фронта русские используют тактику массированных артиллерийских обстрелов, сглаживания и полного разрушения городов, которые они хотят завоевать, как это было в Северодонецке, Попасной, Бахмуте и совсем недавно в Маринке и Авдеевке. Как и в Грозном в Чечне в 1996 и 2000 годах.

Многие говорят, что целью ударов по мирному населению являются жертвы, чтобы ослабить желание украинцев сопротивляться, восставать против руководства и требовать мира, мира в интересах России, разумеется.

И да, и нет. Возможно, русские наносят удары по гражданским объектам именно с этой целью, но количество ударов и разрушения незначительны по сравнению с тем, что означала массированная воздушная бомбардировка города, например, во время Второй мировой войны. Это может показаться циничным, потому что речь идет о погибших и раненых среди гражданского населения, женщинах и детях, некомбатантах, но мы проводим холодный анализ. Ракетные и беспилотные бомбардировки Киева, Одессы и других украинских городов — ничто по сравнению с бомбардировкой Бухареста американскими ВВС 4 апреля 1944 года, не говоря уже о немецких бомбардировках Лондона в 1940 году или бомбардировках союзниками немецких городов в 1944 году или японских городов в 1944-1945 годах. Российские удары привели к десяткам жертв за каждый день бомбардировок, в то время как удары Второй мировой войны каждый раз приводили к тысячам жертв. Так почему же русские нападают на мирных жителей, если учесть, что они не могут привести к такому количеству жертв, как бомбардировки во Второй мировой войне?

Более того, разве бомбардировки мирных жителей во Второй мировой войне привели к тому, что они начали бунтовать и требовать мира от своих правительств? Разве немецкие бомбардировки Лондона и английских городов в 1940 году заставили англичан сдаться? Или бомбардировки союзниками немецких и японских городов заставили их сдаться? Нет, напротив, это укрепило их волю к борьбе и мести. Эффект оказался прямо противоположным задуманному. Немцы бомбили британцев в 1940 году, и те не сдались, а вот с союзниками все было наоборот. Бомбардировка Дрездена, ставшая массовым убийством, не заставила немцев сдаться, как и американские бомбардировки Токио или японских городов. В случае с японцами потребовались атомные бомбардировки Хиросимы (6 августа 1945 года) и Нагасаки (9 августа 1945 года), чтобы они капитулировали 15 августа 1945 года.

Учитывая эти примеры, несмотря на то, что сейчас мы живем в другую эпоху, чем во Второй мировой войне, действительно ли русские верят, что с помощью нескольких ракет, убивающих десятки мирных жителей каждый день, они смогут добиться того, чего не смогли добиться десятки тысяч жертв во Второй мировой войне? Неужели они, русские, не взбунтуются, когда на данный момент потеряют более 200 000 (по другим оценкам, 300 000) убитыми, ранеными и пропавшими без вести в войне на Украине?

Мне это кажется абсурдным, но в случае с русскими ничто не кажется таким, как есть. Я думаю, что реальность немного другая: русские бьют по гражданским объектам, потому что не могут поразить военные цели, иначе они бы сосредоточились на них, а не на жилых кварталах и многоквартирных домах. У них нет информации о расположении военных целей, украинцы замаскировали эти возможные цели, переместили и замаскировали их, и им удается сохранять военную тайну. Они наносят удары от разочарования или для того, чтобы во что-то попасть, а также для того, чтобы реализовать идею о том, что уничтожение гражданских целей и убийство невинных мирных жителей все же может заставить украинцев сдаться в какой-то момент.

Вместо этого мы видим, как украинцы успешно поражают российские военные объекты только на оккупированной территории, а то, что они очень редко поражают гражданские цели, может быть связано с ошибками или просчетами. Почему? Потому что у них есть разведданные о российских военных объектах, и они знают, где и когда их поражать, в то время как у россиян таких разведданных нет, и они поражают гражданские цели, чтобы что-то сделать. Откуда украинцы получают эту информацию? Из различных источников. Это разведданные от союзников, например, спутники или радары, но у русских тоже есть свои спутники или радары. Из перехвата российских сообщений, включая телефонные разговоры российских солдат с их родственниками на родине (об этом есть шокирующий документальный фильм «Перехват», его стоит посмотреть, чтобы понять, как Россия смотрит на эту войну).

Но самый важный вклад вносят украинские партизаны на оккупированной территории. В 2022 году мы видели много информации о том, что украинских коллаборационистов на оккупированной территории казнили партизаны, но в какой-то момент эта информация прекратилась. Все ли партизаны были пойманы или они сдались? Партизанское движение было важным во всех войнах до сих пор, говорим ли мы о партизанах в оккупированной Франции или в СССР во Второй мировой войне. Румынские антикоммунистические партизаны в 1945-1962 годах также были постоянной проблемой для коммунистического режима, так что украинские партизаны на оккупированной Россией территории — это важный актив в ведении войны. Конечно, украинские партизаны получили от Киева указание не выставлять себя напоказ, уничтожая коллаборационистов, а сосредоточиться на том, что больше всего помогало Киеву на этом этапе, а именно на предоставлении информации. Ведь именно информация выигрывает войну, и когда украинская армия перейдет в наступление, только тогда партизаны перейдут к диверсионным действиям за фронтом, чтобы дестабилизировать ситуацию для оккупационных войск. А информация, которая нужна сейчас, — это позиции и координаты командных пунктов, складов боеприпасов, логистических центров и т. д. И мы видим, как по ним украинцы наносят точные удары беспилотниками и ракетами, в значительной степени предоставленными западными союзниками, и все это было бы невозможно без информации, предоставленной партизанами, доказательством чего является тот факт, что русским редко удается поразить украинские военные цели на глубине.

Есть еще один аспект, о котором я не могу не упомянуть. Это непрофессионализм русских, часто доходящий до глупости. Вот два примера: в 2022 году российский журналист берет интервью у командиров «Вагнера» в оккупированном городе на Донбассе, прямо в их штабе. В итоге он позирует с ними перед зданием их штаба. Он публикует интервью и фотографию в российских социальных сетях, но на этой фотографии название улицы на заднем плане написано на заборе. Более того, он не удалил геолокацию своего телефона, когда размещал фотографию. Вскоре после этого украинская ракета взрывает здание штаба.

Второй пример: 27 февраля 2022 года русские занимают Херсон, включая аэропорт Чернобаевка в нескольких километрах к западу от города. Россияне продвигаются к Одессе, вступая в бой за Николаев. 27 февраля 2022 года, украинцы впервые наносят удар по аэропорту Чернобаевка турецкими беспилотниками Bayraktar TB-2, что приводит к большим потерям для россиян. Однако они продолжают использовать его в качестве вертолетной базы и склада боеприпасов. С 27 февраля по 5 ноября 2022 года, когда аэропорт был занят украинцами вместе с городом Херсоном в результате осеннего контрнаступления, он подвергался ударам украинцев более двадцати раз. Каждый раз русские несли большие потери в вертолетах, личном составе и боеприпасах. Здесь также погибли два российских генерала. Однако после каждого украинского удара россияне продолжали использовать аэропорт в качестве базы несмотря на то, что он был сбит и разрушен более двадцати раз, — это больше, чем некомпетентность. Это глупость.

Адаптация и контрадаптация

В этом конфликте украинцы первыми адаптировались и импровизировали, что дало им важное преимущество перед численно и материально превосходящим противником. Они выстояли в первой, критической фазе войны, не уступили превосходство в воздухе, а затем успешно импровизировали.

Но проблема импровизации в том, что она недолговечна. В любом конфликте или войне каждый раз, когда кто-то придумывает импровизацию, что-то новое, если он не получает с помощью этой импровизации серьезное преимущество, которое позволяет ему выиграть войну за короткий промежуток времени, противник быстро придумывает контр-импровизацию, в том смысле, что он придумывает что-то, что сводит на нет преимущество, которое он первоначально получил. И процесс начинается заново.

Примеры из истории: на копье появился щит, на пушку — доспехи и многое другое. Впервые танки были применены в битве на Сомме 15 сентября 1916 года, и, хотя для немцев они стали неожиданностью, они приспособились использовать против них артиллерию, ведущую огонь прямой наводкой, поэтому танки не выиграли войну, она закончилась более чем через два года, 11 ноября 1918 года. Одно можно сказать точно: война — это катализатор научных открытий, которые получают огромные гранты только для того, чтобы найти применение в войне. Так было с авиацией, радаром, гидролокатором и многими другими. Но каждый раз, когда кто-то что-то открывает и применяет в войне, потому что первое применение — военное, включая Интернет, противник будет искать и находить что-то, чтобы противостоять этому первоначальному преимуществу, прежде чем он будет побежден им.

Украинцы ответили на российскую атаку беспилотниками Bayraktar TB-2, которые внесли хаос в первую фазу войны. 24 февраля 2022 года у украинцев было 18 таких беспилотников, с помощью которых они уничтожали бронетанковые колонны, направлявшиеся к Киеву или другим северным городам. Украинцы приспособились и перешли к ударам по россиянам с помощью беспилотных квадрокоптеров — коммерческих дронов с гранатой или ракетой, прикрепленной к ним и запущенной по противнику. Они наносили и продолжают наносить ущерб русским и сегодня. Но русские в ответ модернизировали средства радиоэлектронной разведки и стали использовать беспилотники Lancet, наблюдательные и ударные.

Во время украинского наступления в 2023 году, русские активно использовали вертолеты Ка-52 для атаки украинских колонн, продвигавшихся к выбранным точкам пробития. Украинцы не имели достаточного количества зенитных систем, а также средств разминирования и другого оборудования, необходимого для прорыва сильной линии обороны на линии Суровикина. Они полагались в качестве зенитной защиты на переносные пусковые установки типа ПЗРК, но их дальность действия составляла около 2 км. Россияне запускали свои ракеты с вертолетов с расстояния более 3 км, точность их ударов страдала, но тем не менее они нанесли значительные потери украинским наступательным силам. Украинцы смогли адаптироваться только после получения франко-британских систем Storm Shadow, с помощью которых они нанесли прямой удар по российской авиабазе в Бердянске, взлетной площадке вертолетов Ка-52, уничтожив несколько самолетов. Количество ударов Ка-52 заметно сократилось, но было слишком поздно, чтобы своевременно влиять на наступление украинцев до осени.

Как и в других тактиках, украинцы импровизируют и адаптируются, но россияне за короткое время также адаптировались к тактике украинцев, придумав контрмеры. Таким образом, преимущество в адаптивности во всех областях оказывается недолговечным.

Возвращаясь к воздушной войне, украинцы получили от Запада высокоэффективные зенитные комплексы, которые помогли им лучше защитить свое воздушное пространство, в том числе города, пораженные российскими ракетами и беспилотниками, западные системы, такие как MIM-23 Hawks, NASAMS, IRIS-T, Eurosam SAMP/T или Patriot PAC-3.

Как и в других тактических приемах, украинцы импровизируют и приспосабливаются, но русские вскоре тоже приспосабливаются к украинской тактике, придумывая контрмеры. Таким образом, преимущество в адаптивности во всех областях оказывается недолговечным.

Возвращаясь к воздушной войне, следует отметить, что украинцы получили от Запада передовые зенитные системы, которые помогли им лучше защитить свое воздушное пространство, включая города, сбитые российскими ракетами и беспилотниками, — западные системы, такие как MIM-23 Hawks, NASAMS, IRIS-T, Eurosam SAMP/T или Patriot PAC-3. Но украинская проблема имеет другую природу. Помимо того, что этих систем слишком мало для размеров украинской территории, даже с учетом собственных советских зенитных систем, у них нет возможности решить главную проблему. Соответственно, что защищать в первую очередь — города или фронт? Потому что эти зенитные установки, учитывая склонность россиян к ударам по городам и гражданским объектам, придется разделить между обороной городов и обороной фронта, где украинские военные сражаются, защищая страну. Поэтому их слишком мало, чтобы защитить все. Как говорил Фридрих Великий Прусский (1740-1786), тот, кто защищает все, не защищает ничего.

Украинцы не могут отказаться от защиты своих городов, здесь мы видим циничную цель русских: они бомбят города, чтобы лишить украинцев зенитной защиты на поле боя, но они также не могут оставить своих солдат на фронте без защиты.

Поэтому украинцы тоже приспосабливаются, то есть ставят перед русскими точно такую же проблему. Даже несмотря на то, что США и союзники не хотели поставлять украинцам боеприпасы дальнего радиуса действия, способные нанести удар вглубь российской территории, чтобы не допустить эскалации (!) конфликта. А что еще эскалировать, на данный момент кажется мне довольно эскалированным. И мысль о том, что Путин может отреагировать более жестко, если западные ракеты ударят по России, кажется мне неуместной: он и так реагирует настолько жестко, насколько может, но правда в том, что Россия, как и все диктатуры, не признает иного языка, кроме силы. Поэтому украинцы наносят удары по российским военным и экономическим объектам в глубине российской территории с помощью беспилотников и других средств, вынуждая россиян охранять эти объекты зенитными установками, которых не хватает на линии фронта. Мы видим, как нефтеперерабатывающие заводы, склады, военные базы подвергаются ударам не только на оккупированной украинской территории, но и на российской, не только в Белгороде, но и дальше, вплоть до окрестностей Москвы или Санкт-Петербурга. Один ключевой момент: украинцы не наносят удары по гражданскому населению, жилым кварталам и т. д., хотя они продемонстрировали, что могут это делать (и по логике Второй мировой войны они имели бы на это право, поскольку русские безжалостно били по таким гражданским объектам), они бьют только по военным и экономическим объектам, а также по штабам силовых структур. Даже по последним наносятся удары ночью, чтобы по возможности избежать жертв среди мирного населения России.

Перспективы воздушной войны на 2024 год

Война на Украине в общем, но воздушная война в особенности — это новый вид войны, которая похожа и не похожа ни на одну другую. Во многом она похожа на другие, но в чем-то уникальна — это новый вид войны, к которому никто не был готов, ни НАТО, ни Россия (см. https://karadeniz-press.ro/razboiul-din-ucraina-spre-o-noua-rma/ ).

Мы наблюдаем непрерывный процесс адаптации и контр-адаптации с обеих сторон, в котором за каждой инновацией одной стороны следует ответная реакция на эту инновацию, в общем, непрерывный процесс, характерный для каждой отдельной войны.

Важно то, что инновация на поле боя, чтобы стать решающей или меняющей ход игры, должна быть либо революционной, что довольно сложно, либо сразу же сопровождаться наступлением, в котором с помощью этой инновации уничтожается боеспособность противника за короткое время, прежде чем у него появится шанс на контр-адаптацию.

В текущей ситуации мы видим, как украинцы пытаются сформировать поле боя ближайшего будущего в преддверии возможных решительных наступательных действий. Для этого они применяют нетрадиционные тактики, в том числе воздушную войну.

В частности, они скрытно перемещают системы Patriot вблизи линии фронта, тем самым увеличивая радиус их действия вглубь контролируемой Россией территории, выявляют российские самолеты, которые считают себя в безопасности в полете над югом Украины или Крымом, находят цели и выпускают по ним ракеты, а затем быстро возвращаются вглубь территории, прежде чем русские успеют отреагировать. В результате этой тактики за 14 дней было сбито 14 российских самолетов, что является черным рекордом для российских ВВС. Большинство сбитых самолетов — Су-34, но был и бериевский А-50. Последний имеет большое значение, так как является самолетом AWACS — раннего предупреждения, управления, контроля и наблюдения за воздушным пространством, аналогом американского E-3 Sentry. На вооружении русских было всего девять таких самолетов, три из которых уже сбиты украинцами. Это означает, что они потеряли возможность круглосуточно контролировать воздушное пространство украинского поля боя. А как насчет воздушного пространства на остальных расширенных границах России?

Цель украинцев — не только уничтожить российские самолеты, но и отодвинуть их как можно дальше от линии фронта, потому что ни один российский самолет не рискнет подойти слишком близко, опасаясь быть сбитым. И уничтожение парка А-50 преследует ту же цель и имеет тот же результат — снижение и потерю возможности российского наблюдения за линией фронта в преддверии украинских наступательных действий. Ослабление возможностей воздушного наблюдения приведет к усилению ударов по целям в глубине и расширению зоны удара на Крым. По сути, это расширение вглубь украинского превосходства в воздухе за счет отказа в доступе российским самолетам по принципу A2AD (Anti Access Area Denial).

Но русские тоже приспосабливаются, они оправились от неожиданности, мы видели, как они сбили и повредили две системы Patriot, но это неизбежно при использовании инновационной тактики. Посмотрим, продолжат ли украинцы придерживаться этой тактики или будут импровизировать с чем-то новым, потому что баланс в их пользу, 14 самолетов, включая A-50, против двух поврежденных систем Patriot, которые, возможно, можно восстановить. Я думаю, что мы увидим, как эти дуэли будут усиливаться, а затем удары украинских беспилотников станут более глубокими и точными.

Следующим шагом, который будет предпринят только в начале наземного наступления, станет уничтожение Керченского моста. Украинцы уже продемонстрировали, что у них есть возможность нанести по нему удар. Но они уничтожат его в нужный момент, когда это больше всего нужно русским, когда украинцы атакуют. Как показывает нынешняя ситуация, украинцы готовятся и формируют боевое пространство для чего-то большого, скорее всего, для крупного наступления в 2024 году.

И тот факт, что американцы отправляют новую помощь в обход блокирующего Конгресса, и что эта помощь включает ракеты большой дальности ATACMS, способные запускаться из уже поставленных систем MLRS (которые американцы не решались отправлять по причинам, описанным выше), может быть только хорошей новостью для украинцев.

Главный вопрос, который не дает покоя всем аналитикам, — действительно ли поставка F-16 на Украину в этом году станет переломным моментом, который решительно изменит баланс войны.

С учетом того, что уже обсуждалось, я думаю, что и да, и нет. То есть F-16 для украинцев могут стать переломным моментом, а могут и не стать, попав в ловушку адаптивности и контр-адаптивности.

Если они появятся в небольшом количестве, как танки «Леопард» или «Абрамс», последний в количестве 31 единицы, в то время как у американских военных на хранении находятся тысячи, то они могут стать лишь кратковременным преимуществом без существенных, но единовременных изменений в ходе войны. Как и танки в битве на Сомме, они дали некоторые преимущества на фронте, но не закончили войну. Появятся ли они в достаточном количестве — и здесь тоже все зависит от нескольких факторов, — как они будут использоваться и когда они будут использоваться, поскольку последнее также имеет большое значение. Если они вступят в бой только для преследования на линии фронта, это даст русским время адаптироваться и импровизировать в ответ на тактику F-16. Они смогут адаптироваться и подготовить соответствующий ответ с помощью своих систем ПВО, например, или средств радиоэлектронной борьбы, которые снижают эффективность F-16 на поле боя.

Но если их будет достаточно, и они будут задействованы решительно и массированно во время крупного наземного наступления, то да, это может стать переломным моментом. Все дело в том, чтобы применить технологическое преимущество в нужном месте и в нужное время, усилить эффект преимущества за короткое время, не дав противнику шанса адаптироваться, лишив его такого важного ресурса, как время. По сути, накопление эффекта кинетического наступления с технологическим преимуществом увеличивает шансы на крупный успех, ведущий к прорыву фронта, не обязательно к капитуляции противника, но к важным стратегическим изменениям. Тогда это может стать переломным моментом.

То, что американские или западные самолеты технологически превосходят российские, очевидно, даже если русские или их поклонники оспаривают эту идею. Но это логично и нормально, концепция и дизайн — результат жесткой конкуренции между двумя крупными капиталистическими компаниями, а именно Boeing и Lokheed Martin, а конкуренция порождает инновации и прогресс, крупные инвестиции в исследования и разработки, которые приводят к созданию высококачественной продукции, являются острием технического прогресса. Даже самолеты, выпущенные много лет назад, имеют место на своих платформах для постоянного добавления и обновления новых технологий, таких как сенсоры или новые типы вооружения, — в этом и заключается модернизация. Кроме того, американские самолеты производятся тысячами и экспортируются по всему миру, в то время как российские — сотнями, поэтому американской стороне гораздо проще отслеживать и исправлять недостатки. Например, у русских есть только один авианосец «Адмирал Кузнецов», который полностью устарел и провел больше времени в ремонте, чем в строю. Когда он находится в плавании, его всегда сопровождают два буксира на случай, если с ним что-то случится. Единственные российские самолеты, способные взлетать и садиться с борта авианосца, — это Су-33, первоначально выпущенные в количестве около 40 единиц. В настоящее время в строю только восемь, остальные выведены из эксплуатации или разобраны на запчасти.

Вопрос тактики боя, как эти самолеты участвуют в прямых столкновениях, потому что одно дело бросить самолет в прямое столкновение с целым скоплением вражеских самолетов, другое — вступить в бой на уровне патруля или эскадрильи. Но эти вопросы не являются предметом данного анализа.

Но помимо технологического превосходства западных самолетов над российскими и тактики ведения боя есть еще один существенный аспект. Вопрос пилотов — самый важный. Западные пилоты гораздо опытнее российских, у них в четыре-пять раз больше часов летной подготовки, чем у российских, что очень важно, когда речь идет о боевых действиях. Разница огромна, вспомним румынских летчиков во Второй мировой войне, которые, несмотря на меньшинство, нанесли огромный урон противнику именно благодаря своему опыту. Такие пилоты, как Базу Кантакузино, Александру Уэрбэнеску, Тудор Гречану и другие, показывали выдающиеся результаты в воздушных боях и занимали первые места в международных рейтингах именно благодаря своему опыту в воздушных боях, румыны занимали достойное место среди асов авиации, сразу после немцев и англичан.

Но вопрос в том, сумеют ли украинские летчики, даже прошедшие обучение на Западе, в том числе в Румынии, набрать достаточно летных часов, достаточно опыта, чтобы эффективно управляться и воевать на F-16? Так, чтобы они могли победить российские ВВС и в нужный момент решительно переломить ситуацию? Можно дать неопытному пилоту лучший в мире самолет, если он не умеет или не знает, как его оптимально использовать.

Ведь это один из вопросов, от ответа на который зависит, как будет развиваться воздушная война в 2024 году и война в целом. Тот, кто знает ответ на этот вопрос, сможет с достаточной степенью точности предсказать, что будет происходить на украинском фронте в 2024 году.